Рубрика «Старинные и редкие книги»
Отечественный насмешник
Дорогие читатели!
Очередной выпуск рубрики «Старинные и редкие книги» посвящен одному из самых ярких сатириков русской литературы Михаилу Евграфовичу Салтыкову-Щедрину (настоящая фамилия Салтыков, псевдоним Щедрин писатель взял, когда занялся литературой). Несмотря на то, что писал Салтыков-Щедрин почти два века назад, его сюжеты очень похожи на то, что происходит в России сейчас.
Его оценки до сих пор не устарели, пользуются и сегодня бешеной популярностью: «Строгость российских законов смягчается необязательностью их исполнения», «Жадность особенно необходима, потому что за малую кражу можно попасть под суд», «Это еще ничего, что в Европе за наш рубль дают один полтинник, будет хуже, если за наш рубль будут давать в морду».
Самая известная цитата из Салтыкова – Щедрина такая: «Разбудите меня через 100 лет и спросите, что сейчас творится в России, и я вам отвечу сразу – пьют и воруют».
Жизнь знаменитого писателя до сих пор для многих остается тайной за семью печатями. На всех портретах У Михаила Евграфовича такое мрачное лицо, что кажется – он и ребенком – то не был, а так и появился на свет с внешностью аскета и начал писать свои беспощадные сатиры. Детство у Салтыкова-Щедрина, вернее у Миши Салтыкова, конечно, было, но такое противоречивое, что повлияло на всю его последующую жизнь, характер и писательский стиль.
Его мать была властной женщиной, которую до ужаса боялись не только крепостные, но и ее собственные дети. Пороли в доме Салтыковых по приказу барыни всех без разбору. Михаил был маменькиным любимчиком, но пороли его, так же как и всех братьев и сестер, по ее приказу. Пороли их практически ежедневно.
Салтыков писал: « А знаете, с какого момента началась моя память? Помню, что меня секут…секут как следует, розгою… Было мне тогда, должно быть, года два, не больше». Совершенно точно, что черты своей матери он придал Арине Петровне Головлевой в своем знаменитом романе «Господа Головлевы», сделав из мамаши семейства чрезвычайно ограниченную и жестокую особу. Кстати, считается, что в образе знаменитого Иудушки он вывел своего брата Дмитрия, а все потому, что судился с ним из-за наследства. В общем, обстановка в семействе Салтыковых была явно не родственной.
После окончания Императорского Царско-Сельского лицея Михаил Салтыков был определен на службу в Петербург в канцелярию Военного министерства. Прослужить в Петербурге довелось всего лишь около трёх лет. За вольнодумие, усмотренное цензурой в содержании первых опубликованных повестей «Противоречия» и «Запутанное дело», а также за критику существующего государственного устройства, Салтыков был в Вятку, а вернее в ссылку и срок этой ссылки не был обозначен.
Годы жизни в ссылке не прошли даром. Накопленный опыт и материалы легли в основу «Губернских очерков», которые были опубликованы в «Русском вестнике». После возвращения из ссылки Салтыков-Щедрин становится вице-губернатором Рязани (1858), а через два года Твери.
В 1865-1868 годах он возглавлял Казенные палаты в Пензе, Туле и Рязани. На службе он боролся со взяточничеством и воровством. Подчиненные ценили его за чуткость и справедливость. При распределении премий он давал больше тем, кто получал меньше жалованья, и сокращал слишком большие награды имевшим хорошие оклады.
Рассказывали, что как-то во время служебной поездки вице-губернатору нужно было приготовить к утренней почте важные бумаги. Они с помощником уселись в разных комнатах работать в ночь. Вскоре Михаил Евграфович услышал похрапывание. Положил напарнику под голову подушку и все написал сам. Утром бедолага со страху чуть не умер. А Салтыков успокаивает: «Ну, батюшка, должно быть, вы вчера очень устали, я боялся разбудить, но куда там – спите как убитый, ничего не слышите».
По свидетельствам современников, должностным лицом он был добропорядочным, неподкупным, ревностным. Но непримиримость, жесткость и нежелание приспосабливаться к руководителям и сложившейся ситуации, стали причиной ухода с государственной службы.
В 1868 году этот «беспокойный человек» был по повелению императора Александра II окончательно уволен в отставку как «чиновник, проникнутый идеями, не согласными с видами государственной пользы».
В течении нескольких лет он пытался вернуться на государственную службу, но попытки были неудачными. Щедрин посвящает всего себя литературному ремеслу.
Мы привыкли думать и читать о М.Е. Салтыкове-Щедрине, как о строгом и требовательном государственном чиновнике, ярком писателе, беспощадном сатирике, удивительном редакторе известного журнала XIX века «Отечественные записки». Мало знаем о его семейной жизни, которая очень много значила для него.
Несмотря на вечную ворчливость, Михаил Евграфович был заботливым и нежным отцом, помогал детям при выполнении домашних заданий. И как любящий родитель часто писал школьные сочинения, за которые чаще всего получал тройки, а то и двойки, что его страшно возмущало: «Ну, какой черт может написать на такую тему? – бранился он. – « Язык народа - хранитель его славы». Ну что тут напишешь? Того и гляди, двойку опять поставят.
Михаил Евграфович, унаследовавший резкий характер матери, был нетерпелив и вспыльчив, груб со слугами. Все в доме его побаивались, супруге же часто приходилось уступать. А он, хотя и сердился, требовал и ворчал, без своей Лизы не мог прожить и дня, всю жизнь заботился о жене и детях, много и постоянно работал.
Елизавета Аполлоновна безропотно следовала за ним из Вятки в Тулу, из Тулы в Рязань, не имея нигде постоянной оседлости, безропотно сносила все его капризы. А когда он падал духом, одобряла и утешала его. И он бодрился и с новыми силами принимался за свой труд. Да, много было ею сделано, чтобы сохранить России великого писателя, не раз с отчаяния, решавшегося навсегда покончить с литературой.
Мало кто знает, какой старательной сотрудницей она являлась в его литературных делах. Дело в том, что Салтыков-Щедрин писал какими-то иероглифами, совершенно непонятными для большинства не только малограмотных наборщиков того времени, но и для интеллигентных людей. Кроме того, он беспрерывно делал выноски на полях листа бумаги, связь которых с текстом было найти довольно замысловато.
Вообще, рукописи писателя для человека, не освоившегося с его рукой, с его методами писания, представляли нечто крайне неразборчивое. И вот супруга писателя терпеливо занималась перепиской мужниных рукописей, которые в переделанном ею виде и попадали в наборные типографии.
Серьезный, сложный и невеселый человек, Щедрин не стеснялся показать ту Россию, которую слишком хорошо знал,- и был уверен, что его сочинения не переживут «пестрых» времен, как он называл 1880-е годы. Может быть, он не представлял себе всю меру актуальности своего наследия.
Фонд редких книг представляет дореволюционное издание Полное собрание сочинений Салтыкова-Щедрина, которое вышло в петербургском издательстве А.Ф. Маркса. Оно было опубликовано в качестве приложения к журналу «Нива» за 1906 год.
